35ddafe1     

Троицкий Андрей - Амнистия



Андрей ТРОИЦКИЙ
Амнистия
Глава первая
Два поворота дороги отделяли Алексея Локтева от того места, где должна
была оборваться его старая жизнь и начаться совершенно новая. Только два
поворота и семь минут времени. Это были даже не повороты дороги, это были
повороту судьбы. Но эти два поворота ещё предстояло сделать. А семь минут нужно
было ещё прожить…
В свете редких ночных фонарей зелень деревьев приобрела совершенно новые
неземные цвета и тона, сделалась масляно синий, рельефной, по особому выпуклой.
Локтев подобрал в центре города пассажирку и теперь привез её сюда, на
незнакомую городскую окраину, на узкую темную улицу с двухсторонним движением.
Он сбавил ход «Жигулей», боясь в темноте угодить колесом в глубокую выбоину в
асфальте или открытый канализационный люк.
«Московское время ноль часов сорок пять минут, — нарочито бодрый голос
диктора вдруг сделался грустным. — Синоптики не обещают понижения температуры в
ближайшие дни. По их прогнозам, жара, установившаяся в Москве, не спадет в
течение всей недели. А дальше — посмотрим. Как говорит в таких случаях знакомая
бабушка…» Локтева мало интересовало мнение знакомой бабушки, он перестал
слушать. Действительно, жара давит на психику, а духота такая, что шуточки
ведущего радиопрограммы, возможно, остроумные, не доходят до сознания, кажутся
совсем пресными и вымученными. Сняв руку с баранки, Локтев крутанул ручку
приемника, уменьшая громкость, повернул голову к пассажирке, женщине лет
тридцати, устроившейся рядом, на переднем сидении.
— Теперь куда? — спросил он.
— Я не знаю.
Женщина поправила бретельку кофточки, сползшую с голого загорелого плеча.
— Мне кажется, мы заблудились, — добавила она.
— Мне тоже так кажется, — усмехнулся Локтев. — Уже давно кажется, что мы
заблудились.
Но вот он, свет в конце тоннеля. Наконец-то. Локтев весело цокнул языком.
Впереди освещенный перекресток, светофор, широкая «зебра» перехода. На
перекрестке он остановил машину на зеленый свет, подождал минуту, может,
появится из жаркой темноты какой припозднившийся пешеход. И Локтев спросит у
него дорогу до этой проклятой Гжатской улицы.
Никого. Ни души. Пешеходная «зебра» пуста, а тени деревьев вообще ни
черта не разглядеть. Локтев тяжело вздохнул, в конце тоннеля не свет, а все тот
же густой мрак летней ночи.
— Сейчас направо или налево?
— Я не знаю, — женщина равнодушно пожала плечами.
Локтев пригнул голову, посмотрел направо: темнота, только сквозь листву
пробиваются далекие огни какой-то высотки. Слева темнеет погашенными окнами
трехэтажное кирпичное здание старой постройки. То ли завод, то ли фабрика,
похожая на огромный барак с двухскатной крышей. Навстречу промчался пустой
рейсовый автобус почему-то без номера, с выключенными габаритными огнями.
— Так нам направо или налево? Посмотрите повнимательнее, иначе мы тут
досветла крутиться будем.
— Не знаю куда, честное слово.
Женщина рассеяно покачала головой.
— Не знаете, где живете?
— Я не москвичка, и тут не живу. Я в этом районе сдуру сняла квартиру. Не
знала, что это такая дыра, дырища. Ровно три дня назад сняла где-то здесь
квартиру. Я даже не знаю, где продуктовый магазин. Ночевала тут только один
раз. Два раза приезжала сюда на такси, перевезла вещи от подруги. Дело было
днем.
— Понятно.
Локтев достал из нагрудного кармана платок, промокнул лоб и шею, после
минутного раздумья повернул направо. Он повернул именно направо, туда, где на
дороге его ждали большие неприятности…
Женщина, перестала смо



Содержание раздела