Трапезников Александр - Морг Закрыт, Расходитесь
Трапезников Александр
Морг закрыт, расходитесь
Глава первая
Кто проснется раньше всех?
Если бы перед ним положили анкету и предложили заполнить, то в графе
"Место работы" он бы написал: "Окружающие дворы и помойки, сбор пустой
посуды и всякого барахла, которое ещё можно починить и толкнуть на рынке",
а потом бы развил целую теорию о том, что в крупном мегаполисе выжить все
же гораздо проще, чем в провинции, где все уже подмели вчистую. Но
последний раз анкету пришлось заполнять лет десять назад, когда солнце
светило ярче и встречные девушки улыбались в ответ. Теперь же
пятидесятивосьмилетний Адрианов, бывший физик-ядерщик и кандидат наук,
вдовец и обладатель ржавевшего возле дома "Запорожца", философ по природе и
насмешник над судьбой, безработный со стажем и любитель хлебнуть от
одиночества, радовался просто тому, что покуда живет на этом довольно
гнусном свете. Если удавалось найти на свалке сломанный телевизор, то
радовался вдвойне. К числу своих последних достижений он относил оформление
пенсии по инвалидности; впрочем, увечная с рождения нога не мешала ему
когда-то заниматься спортом, хотя и спасла в нужный момент от службы в
армии. Ходил Алексей Викторович чуть прихрамывая, иногда опирался на
тяжелую дубовую трость, которой к тому же было очень удобно разгребать
мусор, но, если того требовали обстоятельства, мог задать стрекача не хуже
застигнутого врасплох таракана. Большие рыжие усы дополняли сходство с этим
ужасным, хотя пугливым насекомым.
На исходе двадцатого века Адрианов проживал в однокомнатной квартирке
в отдаленном районе Москвы и почему-то не переставал надеяться, что главные
события в его жизни - впереди. Когда-то у него была собака, которая и
приучила своего хозяина вставать очень рано. Пес сдох, а инстинкт
пробуждаться до зари остался. Да и сам модус вивенди Алексея Викторовича
предполагал выход на заработки чуть свет, не то проворные дворники соберут
все бутылки и медные деньги, которых по утру - что грибов в лесу. Кто рано
встает, тому Бог подает - не уставал твердить себе Адрианов. И в этот
слякотный апрельский вторник ему было "подано" не так уж мало...
Начать следует с того, что, спускаясь по полутемной лестнице, он
увидел на площадке между вторым и третьим этажами меховую шубу, из которой,
при ближайшем рассмотрении, высовывались поджатые коленки - круглые и в
чулках. Лисий воротник покрывала копна огненно-желтых волос. Находка не
вызвала у Адрианова особого восторга: женщина либо крепко спала, либо была
мертва. В любом случае отделить шубу от её содержимого не представлялось
возможным. Отодвинув тростью пряди волос, Алексей Викторович начал
вглядываться в незнакомое лицо. Особе на вид было лет двадцать пять, и она
явно не относилась к категории бомжих, кои появляются по весне, как
подснежники. Миловидные черты были почти не изгажены слоем косметики,
аккуратный нос и ровный подбородок предполагал наличие благородных кровей,
а ресницы оказались достаточно длинны. Полные, чуть приоткрытые губы
хранили молчание.
- Эй! - негромко произнес Адрианов после минутного замешательства. -
Здесь не положено! - добавил он не совсем разумно, поскольку мертвому телу
именно положено быть там, где его положат. Но девушка оказалась жива, так
как неожиданно вздохнула и открыла глаза.
"Голубые", - с непонятным удовлетворением отметил про себя Алексей
Викторович. Она вообще походила на изысканную дорогую игрушку, место
которой - в салоне дорогого автомобиля, но никак не здесь, рядо
